Деньги на ветер - Страница 80

Ни фотографий, ни дневников, ни книг.

Я-то рассчитывала, что увижу хоть какие-то книги, успею просмотреть названия, пока Карен будет заваривать мне кофе.

Я порылась в мусорном ведре, но и там не нашла ничего заслуживающего внимания, лишь несколько непонятных счетов. Все, что могло представлять для меня ценность, исчезло. Сегодня она все это сожжет, а пепел выкинет в мусорный бак на случайно выбранной стоянке грузовиков.

Я надела на руку пластиковый пакет и пошарила в унитазе, но и тут ничего не было.

Обыскала весь дом. Сначала быстро и поверхностно, потом медленно и методично.

Ничего.

Села на диван.

Воспоминания. Вина. Слезы. Рики советовал не ожидать многого от этой поездки, и он был прав.

Подобно алхимику, превращающему свинец в золото, я переплавила томившее меня чувство вины в ярость. Сделать это было несложно, особенно после того, как Карен столь живо описала мне его смерть.

Я встала с дивана и, ни к кому не обращаясь, произнесла:

— Не знаю, что ты тут делал, отец, не знаю, чем была занята твоя голова, но ты и Карен облапошил так же, как нас. И… и вот что еще имей в виду: я зла на тебя! Злюсь за то, что бросил нас, что не писал, что пропустил мою кэнсеаньеру, что не посылал ничего. С момента твоего отъезда я не сочинила ни единого стихотворения, мама почти сошла с ума, и все мы застряли на Кубе. Ты натянул нам нос, папочка, здорово натянул.

Я вышла через парадную дверь, прошагала около километра по Буковой улице, остановилась и повернула обратно к дому.

Какая-то мысль не давала мне покоя, но я никак не могла на ней сосредоточиться. Мысль эта каким-то образом была связана с белым диваном.

В дом я снова проникла через окно.

Для чего все-таки Карен передвигала диван? Прежнее объяснение меня перестало устраивать, нового я не находила.

Отодвинув диван, я обнаружила место, где Карен пыталась поднять половые доски. На это занятие у нее ушло немало времени, а она очень спешила. К тому же у нее не было гвоздодера.

А у меня был молоток-гвоздодер.

Я стала вытаскивать гвозди и поднимать доски. Одну, вторую. Пыль. Пластиковый пакет. В нем — другой, в последнем — пистолет.

Отцовский? Я рассмотрела его. На вид странный. Мог бы оказаться зацепкой. Будь у меня время, я бы все о нем выяснила.

Я снова опустилась на диван и застыла в молчании. Солнечные лучи, проникая через окно, незаметно ползли по полу, образуя меняющийся узор.

До меня донесся странный шорох. Возле дыры в полу мышь осматривала нанесенный ущерб, с любопытством поглядывая на меня.

Беги, мышка, я тебя не трону.

Да. Беги, беги, беги от кубинцев и врагов, настоящих и воображаемых.

Пошарив в кармане, я достала бумажку с номером машины Карен, порвала ее и спустила обрывки в унитаз.

Ты в безопасности, Карен.

В большей безопасности, чем убийца твоего мужа.

Жалкий ублюдок. Не хотела бы я оказаться на его месте этой тоскливой холодной декабрьской ночью в глуши Вайоминга.

Глава 15

Книга перемен

Процесс логического исключения. Сначала подозреваемых у нас с Рики было двое; если считать Эстебана — трое, но могли появиться и другие. Я понимала, что не успокоюсь, пока не рассмотрю все возможные варианты, пусть даже и маловероятные. На заключительном этапе расследования я даже займусь гольф-картом, о котором упоминал Рики. Может быть, им следовало поинтересоваться в первую очередь, но я все откладывала. Сама возможность погибнуть под колесами машины, скорость которой не превышает десяти километров в час, представлялась мне нелепой, но, с другой стороны, всякая смерть — нелепость, а такая — не более нелепа, чем любая другая.

Открытый сайентологический центр располагался по соседству с магазином «Донна Каран».

Я решила туда зайти.

Стены, отделанные металлическими панелями, массивные воздуховоды кондиционеров, неудобные на вид кресла вокруг кофейного столика из черного дерева. Сайентологические журналы, информационные бюллетени, буклеты и, разумеется, многочисленные произведения Л. Рона Хаббарда. Стойка администратора, вытянутая, изогнутая, отделана черным мрамором. Я никогда раньше не видела такого мрамора, он произвел на меня сильное впечатление.

Я стояла у конторки, водя кончиками пальцев по полоскам и прожилкам полированного камня.

Администратор подняла на меня взгляд.

Миловидная, прическа и платье на редкость аккуратны и безлики.

— Слушаю вас.

— Нельзя ли мне встретиться с Тоби Армстронгом? Я занимаюсь расследованием стра…

— Ах да! Тоби сейчас здесь, можете к нему пройти. Но ненадолго, у него в два аудит. Четвертый этаж, вторая комната, первая дверь по левой стороне.

Четвертый этаж, вторая комната.

Тоби, худощавый, светловолосый, глаза черные, усталые, в вытертом золотистом свитере, с отсутствующим выражением на желтоватом лице, сидел за письменным столом перед раскрытым ноутбуком «Тошиба» в серебристом корпусе. Он что-то искал в Интернете. Я вошла без стука, он вздрогнул и закрыл экран.

— Чем могу помочь? — спросил он.

— Здравствуйте, я прочла, что вы разбили свой гольф-карт на…

Тоби встал и протянул мне руку, влажную, вялую, с обгрызенными ногтями. Он потер лицо, сел за стол, открыл ящик, достал оттуда узкий белый буклет и карандаш и передал их мне. Мне показалось, он меня не услышал.

— Вас ведь предупредили, что у нас с вами мало времени, у меня в два аудит, — торопливо проговорил он.

— Предупредили.

Тоби опять вскочил, левый глаз у него тревожно задергался; неожиданно он ринулся к двери кабинета.